В то время, когда с площадей и телеэкранов звучал протест против монетизации льгот, в тени осталась другая сторона пресловутого 122 закона: с 1 первого января этого года страна живет без единых стандартов оплаты труда работников бюджетной сферы. Прошедшая передача всех полномочий по установлению зарплаты большинству учителей и врачей на уровень регионов и муниципалитетов еще не в полной мере дала о себе знать. Нам еще предстоит ощутить ее последствия в следующем году, когда перестанет действовать статья закона, запрещающая территориям снижать действующий уровень оплаты труда и социальных гарантий работникам бюджетных учреждений.
Тогда и станет очевидным главный изъян реформы — установление зависимости уровня зарплаты бюджетника не от стоимости жизни в конкретном регионе, а от скудости или богатства доходной части местных бюджетов. С этого момента бюджетным отраслям, вслед и за частным сектором, можно забыть о конституционном принципе равной оплаты за равный труд. <…>
Борьба за введение общефедеральных минимальных стандартов оплаты работников бюджетной сферы должна стать для профсоюзов не только отстаиванием материальных интересов работников, но и частью борьбы за общенациональные интересы. При этом мы должны понимать, что в одну реку нельзя войти дважды, и попытки сделать отмененную Единую тарифную сетку синонимом общероссийского стандарта оплаты труда бюджетника могут принести только вред. Ведь именно несовершенство ЕТС дало повод к полной отмене самого принципа единства систем оплаты труда. Поэтому нам предстоит выработать новый подход к объединению уже раздробленной системы оплаты труда бюджетных отраслей, как на федеральном, так и на краевом уровне.
Это тем более важно, так как разделение бюджетников по территориальному принципу реформатором показалось недостаточным. Теперь и сами бюджетные учреждения предлагается сделать автономными. Это означает, что на уровень организации должно перейти принятие решений не только по формам оплаты труда, но и регулирование всей структуры расходов. Одна из возможных форм преобразования бюджетных учреждений, заложенных в федеральный законопроект, — государственные и муниципальные автономные некоммерческие организации, которые будут нести полную хозяйственную ответственность по своим долгам. В результате, скажем, энергетики получат право не только отключать школы или больницы за долги, но и просто банкротить их. Таким образом, создается реальная опасность приватизации в бюджетных отраслях. <…>
Вполне возможно, нас ожидает вторая волна безработицы в среде интеллигенции. Либералы в правительстве никак не могут понять, что гарантии доступного здравоохранения, образования и культуры — это не просто форма социальной поддержки населения. Это способ самоидентификации нации и обеспечения в будущем качественных трудовых ресурсов, способных гарантировать развитие страны. Здесь не применим принцип отказа от госгарантий при переходе к экономическому самообеспечению населения.
В сложившейся обстановке принципиально важно выработать внутри края консенсус по отношению к планам автономизации бюджетных организаций. Администрация края и Законодательное Собрание должны обратить внимание на возможные последствия нового витка правительственных реформ и занять свою четкую позицию. Ведь мы уже имели примеры, когда исполнительная власть края одобрительно кивает прожектам федерального центра, а потом объясняет невозможность повышения зарплаты бюджетникам трудностями переходного периода в условиях тех же самых федеральных реформ.
Для профсоюзов принципиально важно услышать от краевой власти ответы по дальнейшим шагам, связанным с уже состоявшимися реформами. А именно, какова будет политика края в области профтехобразования, перешедшего в краевое ведение? Станет ли слияние красноярских вузов адекватным ответом на предстоящее деление статуса высшей школы на особо нужные государству и не очень ему нужные? И как повлияет монополизация государственного высшего образования в руках такой суперструктуры на межвузовскую конкуренцию, на качество преподавания? Как в обозначившейся тенденции перехода бюджета и учреждений на принцип заказчика и подрядчика будут учитываться разница себестоимости соцуслуг в различных территориальных условиях, влияние исходной социальной ситуации на качество конечного результата работы бюджетных отраслей?
И, пожалуй, самый актуальный вопрос на сегодняшний день: если уж так случилось, что зарплата работников бюджетной сферы устанавливается теперь на региональном и местном уровне, то почему не ощущается разница в темпах повышения зарплаты нашего края донора и дотационных соседей? Москва и С.Петербург выплачивают своим бюджетникам надбавки более чем в 3 раза превышающие тарифные ставки, что даже с учетом более высокой стоимости жизни в столицах дает высокую реальную зарплату.
Январское повышение номинальной зарплаты на 20% просто вернуло реальную зарплату учителей и врачей к уровню октября 2003 года, то есть на период предыдущей индексации. В отрасли культуры реальная зарплата не добрала 5% даже до этого уровня. Таким образом, первоначальная цифра 8,5%, которую нам предлагали принять на первом этапе, оставила бы наполнение зарплаты ниже прежнего уровня.
Уже сейчас предполагаемое повышение зарплаты в бюджетной сфере на 10% во втором полугодии, на фоне резкого скачка тарифов на ЖКХ, вызывает, мягко говоря, настороженность работников бюджетной сферы. Что будет, если рост потребительской корзины за полугодие превысит 10%, и как будет учтено, что цены и во втором полугодии будут обесценивать зарплату? <…>
В конце доклада хочу пожелать не поддаваться настроениям отчетности об усилиях профсоюзов по отстаиванию интересов трудящихся, которые часто приходится слышать с мест. Нужно помнить, что в жесткой рыночной экономике гарантией трудовых прав является активность работников по их отстаиванию. В политтехнологии есть термин: стратегия навязанной безысходности. Большинство изменений законодательства сейчас реализуют эту стратегию, создавая преграды на пути эффективности профсоюзных действий. Так не будем же сами себя программировать под чьи-то сценарии, давайте настраиваться на успех в благородном деле борьбы за интересы людей труда.