О том, как в таких условиях живется профсоюзу машиностроителей, речь шла на проходившем в Москве IV съезде. Дальнейший профсоюзный путь определился именно этим съездом, и наш разговор с председателем Красноярской краевой организации профсоюза машиностроителей Валентиной КРИВОНОСОВОЙ начался с вопроса о нём.

“До начала 1990 годов отечественное машиностроение сохраняло лидирующую роль по объему промышленного производства и численности занятых среди всех остальных отраслей промышленности, уступая лишь топливно-энергетическому комплексу по объему основных производственных фондов…
1995-99 — этап деградации в квазирыночной среде, дальнейшее падение спроса и отечественного предложения машиностроительной продукции, формирование в машиностроении квазирыночных отношений.
1996-98 — этап частичной адаптации к квазирыночным отношениям. В этот период объем машиностроительного производства несколько расширился, главным образом, за счет автомобилей и средств связи. После кризиса 1998 пирамида трудоемких, ресурсорасточительных институтов рухнула и прекратила обслуживать отрасли экономики. Неустойчивый и прерывистый экономический рост прекратился…
С конца 1998 года происходит некоторый рост в рамках новой структуры и объемов спроса. Многократно снизилась емкость рынков машиностроительной продукции, сильно сократились закупки отечественного оборудования, что определило прогрессирующий износ основных средств.
Степень износа основных фондов возросла за 1992-2002 годы с 45,0 до 53,1 %. Отсутствуют достаточные хотя бы для простого воспроизводства инвестиции в основной капитал: доля машиностроения в инвестициях в основной капитал промышленности РФ сократилась с 23,1 в 1990 году до 6,9 % в 2001.
Производительность усредненного российского машиностроительного завода составляет 10-20 % передового завода мирового уровня. На аналогичных производствах в высокоразвитых странах занято в 5-10 раз меньше работающих, чем в РФ, поэтому очевидно, что для машиностроения в конечном счете требуется значительно меньшее количество оборудования, чем ныне, но высокоэффективного”.
Такую справку о современном состоянии отечественного машиностроения дает вводный том Большой Российской Энциклопедии (2004 г.)

— Валентина Ивановна, вы были делегатом IV съезда. Каковы ваши впечатления?

— Съезд состоялся более месяца назад, и мне уже приходилось рассказывать о нем на предприятиях, где работают наши первички. Сразу следует заметить, что IV съезд профсоюза работников машиностроения проходил под девизом “Будем откровенны, объективны, конструктивны!” На съезде присутствовали 272 делегата и многочисленные гости, представители профсоюзов Украины, Белоруссии, Казахстана, Молдовы, Эстонии, Финляндии, Бельгии, Германии, Норвегии, Международной организации металлистов, заместитель председателя ФНПР Алексей Суриков, заместитель министра промышленности, науки и технологии Николай Сорокин… Атмосфера была дружеской, но чувствовалась озабоченность состоянием профсоюзных дел. Открыл заседание председатель ЦК профсоюза машиностроителей Геннадий Трудов. Он отметил, что численность профсоюза значительно сократилась: пять лет назад в его рядах состояли 600 с лишним тысяч человек, теперь же нет и 500… Зарплата возросла почти втрое (средняя оплата труда в отрасли — 6600 рублей), но в связи с инфляцией этот прирост фактически невелик…

— Картина получается невеселая…

— Поводов для особенного оптимизма действительно маловато, но в нынешних условиях иного было бы трудно ожидать: машиностроение находится в кризисном состоянии, и как следствие — профсоюз в слабой отрасли тоже не слишком силён. Но, тем не менее, наряду с четкой профсоюзной структурой сохранилась и надежда на профсоюзное возрождение.

— Но откуда придет необходимое профсоюзам подкрепление?

— На съезде, в частности, говорилось о необходимости укрепления финансовой дисциплины и укрупнения профсоюза. Например, принят Устав, где перед региональными комитетами поставлена задача о перенесении небольших организаций на обслуживание территориальных органов. Для преодоления разъединенности машиностроителей, распыления их сил и средств, из-за которых обостряются кадровые и финансовые проблемы, съезд призвал к объединению родственных профсоюзов, к созданию единого, мощного профсоюза работников машиностроительной отрасли.

— В Красноярском крае тоже действуют несколько машиностроительных профсоюзов?

— В свое время у нас объединились организации профсоюзов тяжелого машиностроения и сельскохозяйственного. Но, вместе с тем, на некоторых машиностроительных предприятиях (например, на Красноярском экскаваторном заводе, Назаровском заводе сельхозтехники — филиале комбайнового и др.) профсоюза нет совсем.

— …Работодателям невыгодно, чтобы у них был профсоюз?

— Увы! Взаимодействовать с работодателем профсоюзу становится всё сложнее. Боевитая профорганизация прибавляет работодателю хлопот, послушная — ему гораздо симпатичней… В результате, как выразился один из выступающих на съезде, профсоюз играет роль купца, торгующего рабочей силой. Причем дешевой рабочей силой. Потому что, к сожалению, нужно сознаться, что даже выигранные профсоюзами “бои” — например, подписанное в крае соглашение об обязательном повышении заработной платы — реальных результатов не приносят.

— Валентина Ивановна, на съезде ведь поднимался вопрос и о забастовке?

— Так же, как и все, профсоюз машиностроителей принимал участие в акциях протеста, направленных на отмену закона

№ 122; и у нас тоже подумывали о забастовке. Но Всероссийская забастовка, как известно, не состоялась. Причин тому множество. И одна из них: относительное, очень хрупкое, неустойчивое, но всё-таки благополучие работающего человека — как бы странно это ни звучало. “Зарплату, пусть небольшую, но платят, а если оставить рабочее место, пойти на забастовку, то неизвестно еще что из этого выйдет”, — такие примерно рассуждения. Можно сказать, что профсоюзы сегодня не готовы к забастовкам потому, что к забастовкам не готовы сами люди. Хотя, вероятно, здесь есть и обратная зависимость.

Вот и на съезде, когда Г. Трудов задал делегатам вопрос, готовы ли региональные организации к забастовке, если профсоюз не добьется увеличения зарплаты, ответом ему было молчание. Приходится признать, что и организационно, и финансово профсоюзу не по силам “размахивать забастовочной дубинкой”.

— Значит, вместо “дубинки” — “мирный путь”: социальное партнерство, переговоры…

— Сегодня, чтобы решать основные проблемы жизни трудящихся — прекращение сокращения рабочих мест, повышение заработной платы, реальные социальные гарантии и т. д. — профсоюзам не обойтись без обращения в правительство. Но чтобы к профсоюзному голосу прислушивались, он должен быть достаточно громок. А этим, к сожалению, мы пока похвалиться не можем. Возможно, потому, что сейчас такое время — переходное, когда старый профсоюзный опыт уже изжил себя, а новый еще не накоплен. Особенно это заметно в отношении кадрового вопроса. Возраст подавляющего большинства профсоюзных лидеров приближается к пенсионному, а молодой замены им не видно… Думается, что для преодоления этой ситуации необходима более четкая мотивировка наших действий — чтобы КАЖДОМУ РЯДОВОМУ ЧЛЕНУ ПРОФСОЮЗА было понятно, что ПРОФСОЮЗ РАБОТАЕТ ИМЕННО НА ЕГО ИНТЕРЕСЫ.

— Спасибо, Валентина Ивановна, за интервью! И будем надеяться, что темную полосу профсоюзного безвременья сменит профсоюзный расцвет.

Версия для печати

Наверх