В этом году исполняется 80 лет со дня проведения первой в истории Великобритании общенациональной стачки. В мае 1926 года английские трудящиеся выступили в поддержку шахтеров, которым хозяева угрожали локаутом (закрытием предприятий и массовым увольнением) за их отказ согласиться на снижение зарплаты и удлинение рабочего дня. Сегодня мы публикуем выдержки из воспоминаний одного из организаторов этой стачки, английского коммуниста Эндрю РОТШТЕЙНА, впервые напечатанные “Комсомольской правдой” ровно 30 лет назад.

Субботним утром 1 мая 1926 года весь мир услышал о решении британских рабочих начать всеобщую стачку. Эта боевая акция была неожиданна по двум причинам. Во-первых, мало кто думал, что английский рабочий класс способен на проявление подобной солидарности, да еще в общенациональном масштабе. Во-вторых, потому что лидеры британских профсоюзов были печально известны своим крайним реформизмом и многолетней политикой соглашательства с правящим классом, главным образом из страха прослыть революционерами…

Находившееся тогда у власти консервативное правительство Болдуина открыто пыталось стабилизировать экономику страны за счет трудящихся, сокращая их зарплату и удлиняя рабочий день. Атака на жизненный уровень началась с горняков — самого боевого отряда английского рабочего класса. Кроме того, именно от угольной индустрии тогда целиком зависела и машиностроительная, и металлургическая, и судостроительная промышленность. В ней было занято около 12-й части всего населения Великобритании. Когда в июне 1925 года шахтовладельцы, угрожая локаутом, предъявили горнякам новые драконовские требования, то шахтеры их отвергли. Борьбу горняков единодушно подержал весь рабочий класс страны, что испугало правящие круги. Кабинет Болдуина решил временно отступить, предоставив субсидию углепромышленникам, достаточную для того, чтобы в течение последующих 9 месяцев выплачивать горнякам зарплату на прежнем уровне.

Эта победа рабочего класса получила название “Красной пятницы” по дню недели, когда правительство вынуждено было отступить. Но консерваторы, сделав этот вынужденный шаг, отнюдь не отказались от своих прежних намерений… Правительство уповало на то, что сумеет либо путем запугивания, либо с помощью разлагающего влияния реформистских профлидеров, заставить рабочий класс капитулировать. Параллельно с этим буржуазия не последнюю ставку делала и на применение силы, активно готовясь к противоборству с трудящимися. Была активизирована деятельность добровольческой “организации по поддержанию снабжения” штрейкбрехерского толка, призванной бороться с всеобщей стачкой. В ее ряды было рекрутировано 350 тысяч человек, представителей мелкой буржуазии, которых специально тренировали водить поезда, грузовики, выполнять работу телефонистов и телеграфистов.

В противоположность лихорадочным приготовлениям буржуазии, лидеры профсоюзов и лейбористской партии не предприняли практически ничего, кроме периодических словесных заявлений поддержать шахтеров.

…Специальная комиссия, созданная правительством после “Красной пятницы”, опубликовала 10 марта 1926 года доклад, рекомендовавший горнякам согласиться на требования шахтовладельцев.

Но шахтеры стояли твердо. Тогда шахтовладельцы пригрозили, что с 1 мая в угольной промышленности будет объявлен локаут. Поскольку компромисс не получался, а день локаута приближался, Генсовет созвал 29 апреля конференцию исполкомов профсоюзов все с той же целью оказать давление на шахтеров. Но 30 апреля правительство консерваторов открыто высказалось в поддержку шахтовладельцев. Генсовету ничего не оставалось, как прекратить свои маневры. …Утром 1 мая подавляющим большинством голосов конференция приняла решение о начале всеобщей стачки под руководством Генсовета. Но даже после этого Генсовет отчаянно пытался цепляться за секретные переговоры с правительством, намереваясь заставить шахтеров к вечеру 2 мая принять условия правительственной комиссии о снижении зарплаты.

Утром 3 мая началась всеобщая забастовка.

То, чего в глубине души боялись лидеры Генсовета, подтвердилось в первые же часы стачки. Они явно не поспевали за ходом событий. Лишь 4 мая Генсовет сделал первые шаги по организации комитетов, необходимых, чтобы поддерживать контакты со стачечниками на местах. И это в то время, как в разных концах страны рабочие уже сами создали пикеты, проводили демонстрации, массовые митинги. Повсюду из-за забастовки печатников остановился выход “большой прессы”…

Ход стачечной борьбы нарастал. Число бастующих росло день ото дня. А в это время правительственная газета, редактируемая Уинстоном Черчиллем, беззастенчиво утверждала, кстати, как и радио Би-Би-Си, что будто бы “потоки бастующих возвращаются к работе”. Это было ложью. Бюллетени, выпускавшиеся Советами действий, наоборот отражали энтузиазм стачечников, их уверенность. Боевой дух трудящихся не могли сломить ни дредноуты, веденные в крупнейшие порты Англии, ни броневики и грузовики с солдатами, ни вербовка 150 тысяч специальных констеблей, вооруженных дубинками.

Не менее, чем 2,5 тысячи стачечников оказались в те дни за решеткой.

…Международный рабочий класс проявил подлинную пролетарскую солидарность с английскими трудящимися. Так, рабочие Советского Союза собрали значительные суммы для оказания помощи бастующим.

12 мая Генсовет за спиной вожаков Федерации горняков, без их согласия, объявил об отмене всеобщей стачки. И это несмотря на то, что накал борьбы возрастал. В манифесте Компартии, выпущенном сразу же после капитуляции Генсовета, это решение продажных профлидеров квалифицировалось как “самое большое преступление, которое когда-либо было совершено не только против шахтеров, но и против рабочего класса Великобритании в целом”. Горняки отказались принять капитуляцию на неприемлемых для них условиях. И еще полгода, вплоть до последних дней ноября, продолжали вести неравную героическую борьбу.

Всеобщая стачка не закончилась победой рабочих. Буржуазия оказалась сильней и организованней. Сказалось и то, что Генсовет всячески стремился помешать превращению забастовки из экономической в политическую. Но вместе с тем, эти майские дни, потрясшие Великобританию, продемонстрировали огромный боевой дух английского рабочего класса…

Эндрю РОТШТЕЙН, английский историк и публицист, участник стачки 1926 года. Лондон, май 1976 года.

Версия для печати

Наверх