…В конце августа, случайно проходя мимо нашего краеведческого музея, по старой памяти решила туда заглянуть. Помню, в детстве очень нравилось ходить по его просторным залам; задрав голову, восхищенно разглядывать скелет мамонта; украдкой, — чтоб “музейная тетенька” не заругала! — дотрагиваться мизинцем до зуба кита… Потом, когда музей открылся после длительной реставрации, снова туда заглядывала. Шикарно, конечно! Громадный коч, чучело доисторического носорога, экспозиции о жизни сибирских народов, старинные иконы и много еще чего интересного.

И вот опять открываю музейные двери — и… разочаровываюсь! Театр начинается с вешалки, а музей — с гардероба. В краеведческом он в тот день не работал. Пришлось так и ходить в промокшем от дождя плаще, таская за собой пакет с покупками. В залах пахло сыростью; лампадки перед покровительствующими Красноярску иконами не теплились; экраны телевизоров, установленных в так называемом зале советской истории показывали какую-то белесую рябь… Поглазев на чумы и бубны, побродив вокруг знаменитой ладьи, полюбовавшись представителями флоры и фауны Сибири, я вдруг вспомнила, что Красноярский край знаменит еще и тем, что именно на нашу территорию в свое время попал Тунгусский метеорит. Есть ли в музее экспонаты на эту тему? Оказалось, что нет — какие-то камни с “места происшествия” сейчас хранятся в Сибирском отделении АН в Академгородке, а музей может показать разве что театрализованное лазерное шоу, да и то не каждый день…

Ну ладно, бог с ним, с Тунгусским метеоритом! Но ведь и самая главная — “промышленная” — слава Красноярска в нашем музее тоже практически не отражена. (Не считать же за такое “отражение” очередное “театрализованное шоу” в виде купе, где установлены старые холодильники, лежат пожелтевшие пачки советских десятирублевок, стоптанные башмаки и т.п.) Что бы там не говорили, а до того, как наш город стал средоточием “комсомольских строек”, ему не так уж многим можно было похвастаться! Где сегодня наши прославленные заводы? Где “Сивинит”, “Квант”, завод телевизоров?.. Сейчас на их месте торговые площади, а от прежнего промышленного великолепия не осталось и следа. Даже макетов и тех не осталось! Пройдет еще лет 20 — и насчет “мифологических” шелкового комбината или судостроительного завода мы будем строить такие же фантастические догадки, что и о Тунгусском метеорите!

В общем, покинула я этот музей с чувством обиды и неудовлетворения. Теперь мы предпочитаем гордиться нашими земляками — купцами и золотопромышленниками. Кузнецовы, Сидоровы, Матвеевы, Юдины… Наверное, они выдающимися людьми были и для Красноярска немало сделали. Но то ведь частные лица, отдельные семейства… В каждом мало-мальски старинном городе есть такие легендарные патриархи. Похвально, что благодарные горожане помнят их дела и имена. Но не в этом же состоит главная отличительная черта Красноярска!

Что значит имя золотопромышленника и мецената А. П. Кузнецова рядом с историей, — ну, например, — Красноярского завода комбайнов? При всем трепетном отношении к роли личности и уважении к Александру Петровичу, все же рискну предположить, что его деятельность и в сравнение не идет с деятельностью целого завода.

Нет, конечно, очень трогательно и мило, что мы возрождаем прежде забытые имена, но просто возмутительно, что наша память такая малогабаритная и, вспоминая одно, мы тут же забываем другое.

Неужели от 70-летней эпохи заводов и строек остались только “инсталляции” со сломанной мебелью и рваными ботинками?

За границей, говорят, очень интересуются всему советским. Мировому сообществу наша страна интересна, прежде всего, своею непохожестью на других. А мы изо всех сил стремимся загнать свою индивидуальность в угол, чтобы быть, как все…

***

Может, я невнимательно смотрела, но о том же заводе комбайнов в музее нашла лишь пару упоминаний. Случайно, они оказались связанными с профсоюзами – и довольно характерными. Один документ – написанное 21 декабря 1993 года на листочке в клеточку требование “в завком завода комбайнов товарищу Тисляку И. С.”:

“Мы, рабочие и служащие МСЦ-4 в количестве 108 человек, требуем: выдачи денег с компенсацией за три месяца, так как создалось тяжелое материальное положение в семьях и на работе. Семьи находятся в бедственном положении, полуголодные дети, взрослые. Профсоюзный комитет обязан защищать интересы рабочих, служащих. Мы ждем вашего ответа к 27 декабря. В противном случае оставляем за собой право отстаивать свои интересы другими методами”.

А другой — информационный листок:

“В связи с тем, что ответ администрации на требования работников ЦСК, ДСЦ, ЦМА обеспечить конституционное право на труд не удовлетворил эти коллективы, в соответствии с “Законом о разрешении трудовых споров (конфликтов)” на заводе создана примирительная комиссия, в состав которой вошли представители цехов сборки комбайнов, доводочно-сдаточного, молотильно-аппаратного, профкома, юрист крайсовпрофа, а также представители администрации, и организован забастовочный комитет <…>

Организационно-забастовочный комитет призывает всех рабочих, ИТР соблюдать дисциплину, проявлять выдержку, организованность. О дальнейшей работе примирительной комиссии коллектив завода будет своевременно информирован”.

Людмила ЗАХАРОВА, экономист

Версия для печати

Наверх