ЕКАТЕРИНГОФСКИЕ ГУЛЯНИЯ

"В свете первая столица
На мая первое число
Пуста, как в жатвы день село"

Это строчки из стихотворения "Майское гуляние в Екатерингофе" русского поэта первой четверти ХIХ века Д. Хвостова.

"Первая столица" — это Санкт—Петербург, а Екатерингоф — загородный парк на его западной окраине. Здесь традиционно проходили гуляния в честь праздника весеннего возрождения природы. Отчеты о Екатерингофских гуляниях ежегодно публиковались в газетах и журналах, они становились темой для художественных произведений. Например, действие знаменитого романа Гончарова "Обломов" (1959) начинается первого мая, и пока Илья Ильич Обломов сибаритствует на диване, его более расторопные знакомые собираются на прогулку в Екатерингоф.

СОСИСКИ ДЛЯ ТРУБОЧИСТОВ
Английскому путешественнику и писателю Эдварду Монтегю (1713 — 1776) в детстве пришлось несладко. Отпрыску богатой семьи надоели чопорные нравы элитной школы, куда его отправили честолюбивые родители, и он сбежал оттуда. Оказавшись без родных и знакомых, мальчик пошел в трубочисты. Несколько лет непокорный Монтегю лазил по крышам и чистил дымоходы. А потом он одумался, вернулся в семью и стал уважаемым в обществе человеком. Однако в память о своем пролетарском прошлом Монтегю взял за правило каждый год первого мая устраивать бал с жареными сосисками и холодным пивом для лондонских трубочистов.

Эта традиция была продолжена потомками Монтегю. "До сей поры в доме Монтегю 1 мая ежегодно угощаются 300 маленьких трубочистов в празднование радости находки между ними в сей день единственного наследника сего знаменитого имени", — сообщает в книге "Ежедневные записки в Лондоне" (1817) русский дипломат П. Свиньин.

ЛИЦЕМЕРНЫЕ ЦВЕТЫ
1 мая 1886 года пролетарии Чикаго организовали забастовку с требованием 8-часового рабочего дня, а также демонстрацию, которая закончилась кровопролитным столкновением с полицией. В память об этом событии Парижский конгресс 2-го Интернационала решил ежегодно проводить первомайские выступления. Первый международный Первомай прошел в 1890 году. Среди отметивших его стран была Австро-Венгрия.

В составе Австро-Венгерской империи находилась и Чехия. Зарождение рабочего Первомая в конце ХIХ — начале ХХ века совпало со сложной ситуацией в Чехии. Чешская социал—демократическая партия сводила свою деятельность, главным образом, к борьбе за реформы, игнорировала национальный вопрос, который имел особую остроту для угнетенных народов в Австро-Венгерской империи. Такая позиция возмущала радикально настроенные слои населения, что привело к развитию в Чехии анархистского движения.

Анархо—коммунистические взгляды разделял крупный чешский писатель Ярослав Гашек (1883 - 1923). Его произведения обнажают классовые и политические противоречия, писатель демонстрирует прямую взаимозависимость богатства одних и бедности других, использует контрастные краски. Так, в одном его рассказе трагическая гибель шахтеров дает повод к веселому банкету, устроенному женой шахтовладельца "в пользу семей погибших". В другом — 75-летняя служанка Анна умерла, не дождавшись своего юбилея, "сорвав" тем самым празднество, на котором ей должны были прочесть торжественную речь "Молись и трудись!", а также преподнести чашечку шоколада и два пирожных.

Гашек зло высмеивает "социальный реформизм", который полезен лишь спокойствию правящего класса. Этот мотив прослеживается, в частности, в рассказе "Первомайский праздник маленького Франтишека", опубликованном ровно сто лет назад (7 мая 1907 года) в журнале "Коммуна".

Восьмилетний Франтишек живет с отцом в бедном районе Праги, будто в насмешку названном "Новый свет". Они нищенствуют, а "трудовой заработок" имеют только на первое мая — от продажи бумажных гвоздик. Этот "цветок свободы" приобретает в рассказе зловещий смысл.

"Во-первых, их надо делать очень старательно, иначе товар не сбудешь. Из красной папиросной бумаги вырезаются кружки, по шесть на каждую гвоздику, и Франта завивает их в форме лепестков. "Сегодня, к примеру, мы делаем гвоздики для социал-демократов, — разглагольствует отец. — Каждый порядочный социал-демократ носит гвоздику в петлице, но плохонький товар у тебя никто не возьмет, шалишь! Понял, пащенок! Вот как дам тебе по рылу!.. Разве это гвоздика? Не гвоздика, а веник! И зачем только я не утопил тебя еще маленьким, не злил бы ты меня теперь!"

…У социал-демократов будут гвоздики в петлице, а у Франтишекова отца — похмелье. А у самого Франтишека? Как обычно, опухшее от побоев лицо".

Наступило Первое мая, как будущий пролетарий Франтишек надел красный галстук, и пьяный папаша проводил сына пинком в спину.

"Торговля идет бойко, коробка с товаром пустеет. Социал-демократы с гвоздиками в петлицах гордо отходят от Франтика. Сегодня торжественный день: первое мая проходит под знаком всеобщего избирательного права в Австро-Венгрии.

Эй, мальчик, тебе очень идет красный галстук. Дай-ка сюда гвоздику…

Франта распродал все гвоздики и зашагал домой. Отец наверняка уже ждет его и, коротая время, прикладывается к водочке".

Но деньги до дома Франтишек не донес. Увидев, как компания мальчишек играет в разноцветные стеклянные шарики, он не устоял — накупил шариков, проиграл их, купил снова и потратил всю выручку…

"К вечеру смертельно бледный Франтик вернулся домой и отдал отцу скудный остаток денег. Отец избил его так, что мальчик не мог двигаться.

Потом отец снял с него галстук, нацепил его сам и, с гвоздикой в петлице, ушел в трактир, потому что было Первое мая, и он, как пролетарий… и т.д.

Франтик плакал и перекладывал из руки в руку два красивых стеклянных шарика, оставшихся у него после недолгого счастья игры.

Так прошел для него этот первомайский праздник"…

ПРАЗДНИК СВЯТОГО ИОСИФА

В католическом мире первое мая известно как праздник святого Иосифа — того самого плотника, в чьей семье воспитывался Иисус Христос. В этот день в католических соборах служится месса во славу труда.

Днем святого Иосифа Первомай объявил папа Пий ХII в 1955 году.

Вообще же, даже беглого знакомства с историей католичества — по крайней мере, ХХ века — достаточно, чтобы заметить в ней некий профсоюзный акцент и "красной нитью" проходящую тему солидарности трудящихся.

Первые годы ХХ века совпали с завершением понтификата Льва ХIII (1878 - 1903), который, как пишут источники, "открыл дорогу к широкой социальной деятельности католиков". Признавая, что в основе существования социального вопроса лежат пороки социально-экономической системы, Лев ХIII проповедовал "модель здоровой социальной политики, субъектами которой должны стать Церковь, государство и профессиональные объединения рабочих". На основе этой социальной доктрины на рубеже ХIХ и ХХ веков возникли католические профсоюзы, как рабочие, так и крестьянские. После первой мировой войны была даже предпринята попытка создать Интернационал христианских профессиональных союзов. К 1919 году в нем числилось 3 367 000 человек, однако к началу 1930 годов эта цифра резко сократилась в связи с победой тоталитарных режимов в ряде стран Европы.

Католическая церковь традиционно рассматривает вопросы распределения национального дохода, приведения заработной платы трудящихся в соответствие не только с их личными потребностями, но и с вкладом в производство, выступает за большее участие трудящихся классов в управлении предприятиями и их представительство не только в профсоюзных, но и политических структурах. Папа Иоанн ХХIII (1955 - 1963) указывал, что в основе решения социально-экономических проблем должны лежать принципы христианского гуманизма, христианского персонализма, общего блага и вспомощенствования, пропорциональности общественного развития, а также идея гуманной структуры общества.

В 1996 году папа Иоанн Павел II (1978 - 2005) объявил о "начале новой политики социальной солидарности, основанной на стимулировании инициативы и ответственности объектов помощи, на использовании субсидий для предоставления самым слабым возможности конкретного проявления своего потенциала на базе имеющихся ресурсов".

Человек должен находится в центре любого социального проекта, утверждал Иоанн Павел II, и ему должна быть обеспечена достойная земная жизнь.

Подготовила Мария ГРЕКОВА

Версия для печати

Наверх